Тень

Автор: Alisa

 

Для человека, которого завтра вздернут, он выглядел хорошо. Чуть бледен, небрит, глаза шалые, а в остальном все как обычно. Я в свое время была намного хуже. Рыдала, билось головой о стену, ползала на коленях. То каталась по полу камеры в истерическом припаде, то смеялась без остановки. И чуть не сошла с ума...

 

Как меня угораздило? Мой первый мужчина был мудр "аки змий". И я, ослепленная и зачарованная, бросалась вперед по одному только взгляду своего Повелителя. Взрыв бомбы разносит карету. Дико кричит и бьет ногами раненная лошадь. Ее жалко, людей нет. Пуля в породистое лицо, прямо над пенсне. Пронзительный женский визг, и, кинжал с трудом входит в тугую грудь. Мне было плевать на революцию, на жизни своих жертв и на свою тоже. Лишь бы увидеть ЕГО короткую, ободряющую улыбку, услышать ЕГО голос, почувствовать тонкие, сильные пальцы на своих волосах. Похмелье оказалось тяжелым. Арест, камера, суд, смертный приговор. А ОН даже не пришел на заседание, даже не написал мне ни строчки... Меня не вздернули только потому, что я оказалось беременной. Честно, до сих пор не знаю, что бы случилось, встреться мы снова. К моему счастью, ОН погиб при взрыве динамитной мастерской раньше, чем я сбежала с каторги.

 

Мы с Сэмом обнимаемся прямо через прутья решетки, и он жадно целует меня в губы. Надзиратель, которому я сунула десятку, делает вид, что ничего не видит.

- Ты будешь завтра на площади?!

- Да, любимый! (Мне не терпится увидеть тебя в петле. Эту историю пора заканчивать.)

 

Он тискает мое податливое горячее тело. Вот его руки останавливаются на моих ягодицах и стискивают их. Я прижата к решетке. Один прут упирается прямо в лобок, второй расплющивает грудь. Меня это страшно заводит и моя рука начинает массировать член Сэма прямо через брюки. Он от удовольствия прикрывает глаза, а я шепчу ему на ухо последние новости.

- Все деньги с налета удалось сохранить. (Как и многие, многие до них.)

- Мальчик в порядке. (С моим ребенком все отлично, вот только я сильно сомневаюсь, что именно ты его отец.)

- Я отдала Джейку его долю. - при этом воспоминании я невольно напрягаюсь...

 

Уверенный, властный и резкий стук. Открывая дверь, я уже знала кого за ней увижу. И все равно чуть вздрогнула, когда вошел Джейк. Мужчинам, как и собакам, нельзя показывать свой страх. Но это и не был страх. Сложный и пряный коктель чувств. Азарт, предвкушение, готовность к действию, с легкой горчинкой неуверенности и холодными ледянными кубиками знания. Я знала, что слабей, только это никак не сказалось на моем желании победить. Джейк, я ненавидела его с первой встречи, когда он влез грязными ногами на только что вымытый пол. С тех пор он нисколько не изменился. Тот же холодный, голодный взгляд. Та же вечная, вонючая сигарета над щегольской бородкой. Та же кривая усмешка и абсолютная уверенность в себе. И надо признать, что ублюдок имел право на эту уверенность. В десятку лучших стрелков Запада он входил наверняка. Я зевнула, потянулась, давая ему возможность оценить свое тело, чуть прикрытое дорогим шелковым халатиком.

 

- О Джейк, - я "удивилась", - что-то ты поздно. Проходи. Виски будешь?

- Деньги, женщина. Я пришел за своей долей. - но, по тому как он посмотрел на мою грудь, я поняла, что деньгами дело не ограничится.

- Конечно, сейчас.

- Самый легкий план не сработал, а жаль. Яд в виске был редкий, дорогой и скоропортящийся. Что ж, лучший способ победить врага, это дать ему то, что он хочет.

Я повернулась к Джейку спиной и покачивая попкой отправилась к секретеру. Декорации были расставлены давно. Оставалось только играть. Медленно и с чувством я прогнулась вперед, так что полупрозрачный шелк пополз по бедрам вверх. Потом нарочно долго перебирала бумаги, давая мужчине возможность убедиться, что белья под халатиком нет. Когда я повернулась с пачкой долларов в руках, то убедилась, что ширинка Джейка оттопырилась, и он тяжело дышит.

 

- Пошевеливайся побыстрей, шлюха, - приказал он мне.

Быстрей, так быстрей. Вторую пачку я достала из шкафа, повернувшись к нему боком. А протягивая ее чуть нагнулась, так что груди чуть не выскользнули из-под скользкой ткани. Он невольно двинул рукой, но я сунула в нее деньги.

- Извини, что все так спрятано. - я улыбнулась, - тут еще три твои пачки. Я видела, что завела его, и меня саму охватило возбуждение. Да, только так, надо самой верить в свою игру, тогда зритель поверит тоже. Я растегнула верхнюю пуговицу халатика и облизнулась:

- Потерпи немного.

 

Думаю, только мысль о деньгах удержала его от того, чтобы разложить меня прямо на полу у порога. Третью пачку я протянула ему правой рукой. А левой я очень медленно протянула ему смешной металлический квадрат. Он даже не понял, что это "Дирринджер", до тех пор пока пламя не кинулось ему в лицо. И с дыркой во лбу он успел выхватить кольт, но вот взвести курок уже не смог. А я покрылась холодным потом и мысленно погладила себя по голове.За то, что не стала соревноваться с ним в скорости обнажения ствола. Он бы легко меня опередил, эксгибиционист чертов...

 

В реальность тюрьмы меня вернул дернувшийся в руке член Сэма. Еще несколько моих движений и он бурно кончил, прикусив зубами мои волосы, чтобы не закричать. Я тоже довольно улыбнулась. Почему бы не доставить хорошему человеку напоследок радость. Думаете грешно обманывать осужденного перед казнью? А я считаю, что это милосердие. Если конца все равно не избежать, то лучше уйти достойно и с легким сердцем. Короткое свидание окончилось и Сэм уходил с него довольный. А я с грустью смотрела в его спину, пока он не скрылся за поворотом. Все таки он был моим мужчиной. Добывал для меня деньги, рисковал для меня. А теперь для меня умрет, и вряд ли быстро. Я слышала, что шерифу передали пожертвование от благодарных граждан, с маленькой просьбой, чтобы веревка преступника была потолще, а падение покороче.

 

Через полчаса около вокзала я встречаюсь с Филом. В моих планах от должен был заменить Сэма, вот только молодой стрелок об этом еще не подозревал. Я засмеялась, радостно бросилась парню на шею и задрыгала ногами. Он легко удерживал меня на весу. Через час, сидя в маленьком баре, я понизила голос и почти прошептала:

- Милый, у меня для тебя есть сюрприз.

- Надеюсь, что-то связанное с твоим замечательным телом, крошка?! - хмелел Фил к сожалению быстро.

- Конечно, завтра будут вешать известного бандита. Я сняла комнату, которая выходит окном на виселицу. И мы сможем заняться с тобой ЭТИМ прямо во время казни.

Глаза парня загорелись.

- Да, крошка, это будет круто!

 

С утра зарядил противный мелкий дождь. Но он никак не повлиял на размеры толпы, которая собралась посмотреть на повешение. Люди жаждали увидеть казнь, пощекотать себе нервы зрелищем смерти себе подобного. И я , стоя у приоткрытого окна, чувствую себя такой же сукой, как все остальные. Даже больше. Ведь они пришли просто посмотреть на пляску висельника. А я увидеть смерть мужчины, с которым была два последних года. И я злюсь. Ненавижу себя. И толпу. Для меня толпа это огонь, крик, кровь. Кровь на топоре обычно спокойного и рассудительного дворника Архипа... Крик "Бей жидов!" рвется из перекошенных звериных морд, которые когда-то были человеческими лицами... Огонь, пляшущий по крыше дома, где я родилась...

 

Хорошо что через пару минут подошел Фил и мне стало не до грустных мыслей. Почему я все время связываюсь с плохими парнями? Может привычка. А может потому, что ими так легко управлять. Хотя, один раз я всерьез просчитывала вариант стать женой сенатора. Упереться ему в спину и лет через пятнадцать стать первой леди этой гребанной страны. Но потом решила, что политика слишком грязная работа, даже для такой как я. Если бы сучка Клео умела думать головой, а не пиздой, то сумела бы пропихнуть Антонио на место императора. И лет через надцать после Цезаря правил бы Цезарион. Но это не мое. А вот простой парень Фил мой.

 

Осужденного выводят на площадь, а мы начинаем целоваться. Его глаза чуть округлились, когда мой язычок скользнул ему в рот. Какой неиспорченный мальчик. Приговоренного ведут к эшафоту прямо сквозь толпу. Руки скованы за спиной. Рядом священник, палач, шериф и пяток добровольцев, с ружьями наперевес. Они бояться Джейка. Бояться, что он попробует отбить своего бывшего босса. Зря. Если бы этот волчара остался жив, то рисковать бы стал только за деньги. Большие деньги. И остановить бы его тогда было очень сложно. Может полувзвод кавалерии бы и справился.

 

Люди шумят, суетятся, смеются, показывают на Сэма руками и пальцами, что-то выкрикивают. Он идет молча, чуть опустив голову, но я вижу, что он побрился перед казнью. Капли дождя стекают по смуглой коже. Белая рубаха быстро промокла и облепила мощный, мускулистый торс. Я вскрикиваю. Теперь моя очередь удивляться. Где Фил так научился ласкать женскую грудь?! Коров доил на мамачкиной ферме? Его пальцы уверенно сжимают и теребят мои темные соски, заставляя извиваться в сладкой истоме.

 

Цепочка людей по очереди поднимается на эшафот. На высокую площадку ведут девять ступеней. Вот висельник поскальзываться, но добровольцы не дают ему свалиться с лестницы. А мы лихорадочно избавляем друг друга от одежды, не прекращая ласк и поцелуев. Я расстегиваю на Филе рубаху. Он выше и стройней, чем мужчина на виселице, за моей спиной, но на животе четко прорисовываются кубики мышц. Пальцы справляются с пряжкой ремня, брюки и трусы сдвигаются вниз и я жадно хватаю уже набухший член стрелка. Поднимаю его вверх, прижимаю к животу и наваливаюсь на него своим телом. Моя юбка и трусики к тому времени уже давно под ногами. Я, ухватив мужчину за ягодицы, кручу тазом так, что мой треугольничек волос трется о его мошонку. А он, вцепившись в плечи пальцами покрывает поцелуями мою шею.

 

Висельник становится на крышку люка и смотрит вниз в толпу. Глаза перебегают от лица к лицу. Может он ищет меня? Да, я выполнила свое обещание, я здесь. Но только не стою в первом ряду.

 

Палач накинул осужденному петлю прямо поверх воротника. И как раз этот момент Фил выбрал чтобы войти в меня. Упираясь мне в спину, он укладывает меня животом на подоконник. И пока он протискивается в мою влажную щелку, я чувствую как его кожа соскальзывает с головки члена. Я подаюсь задом ему навстречу, чтобы принять его ствол целиком, до самых яичек. И он начинает двигаться во мне. А перед моими глазами крышка люка падает вниз и Сэм повисает на веревке. Шея не сломана и висельнику придется медленно умирать от удушья. Толпа кричит. Я кричу. Фил кричит и вцепившись в мои ягодицы удваивает свои усилия. Бьет и бьет в меня членом, почти выскальзывает, а потом резко погружается на полную глубину. Дальше, я с трудом могу вспомнить подробности. Только дикое возбуждение от пляски висельника перед глазами. В этот момент я ощущаю себя истинной дочерью демоницы Лилит. Мое лицо перекошено не меньше, чем у Сэма. Я дергаюсь, стону, кричу, раздирая пальцами себе грудь.

 

- Аааа... еще... еще... сильней.... сильней...

Чувствуя приближение финала я завизжала, и в этот момент Фил взорвался внутри меня. Я ощутила сильный удар семени. Но даже кончив, мужчина не остановился и через несколько фрикций волна оргазма выбросила меня из реальности.

К сожалению, когда я вернулась, пляска смерти еще не закончилась.

 

Сильное, тренированное тело висельника никак не хотело умирать.

 

Мы уже приходили в себя от безумного секса, а он еще дергался в петле.

Последняя судорога и агония наконец-то заканчивается.

 

Игра в Жизнь проиграна...

Не мной...

Чуточку грустно.

Мертвое тело легонько покачивается под перекладиной.

У меня мокрое лицо. Это слезы? Или ветер бросил мне в лицо капли дождя?

 

Перелистнута еще одна страница книги моей жизни.

 

Фил отрывает меня от окна. Мой новый мужчина снова меня хочет. И он никогда не узнает, что я на пятнадцать лет старше чем выгляжу. Что моя взрослая дочь в Европе серьезно занимается музыкой. Что у меня есть сын. А денег в банках больше, чем он может себе вообразить. Что я могла бы давно зажить обычной жизнью, только это для меня слишком скучно. Зато он уже чувствует, как приятно и здорово проводить со мной время. А чуть позже он поймет, что это еще и выгодно. Я буду находить ему цели для налетов, планировать пути нападения и отступления, научу вкладывать добытые деньги. Буду чистить и заряжать его револьверы, лечить полученные раны, трахаться с ним днем и ночью. Стану его преданной тенью. До той поры, пока не придет пора снова перелистнуть страницу...

 

Опускаюсь перед ним на колени. Левая рука легко и ритмично начинает сжимать мошонку, а правая оттягивает кожу со ствола как можно дальше назад. И мой язык начинает легонько облизывать напряженную головку. Он стонет, и его большие, мощные ладони ложатся на мой затылок...

 

Я не верю в Бога, служу золотому тельцу, но иногда молюсь на языке моей матери:

- Всемогущий, смилуйся, и не дай снова встретить мне на пути мудрого мужчину.

Бог всегда молчит, но пока меня милует...

 

P.S. Обещаю при случае исправить ошибки и согласовать времена. Честно-честно. А то, что я пальцы за спиной сложила, это не считается... Слишком быстро оно все написалось...