Передача эстафеты

Автор: Неизвестен

Перевод: ironfelexus

Пролог

 

«Пол казнит меня в мой день рождения»

 

Услышав сказанное Сарой, обе ее подруги изумленно уставились на нее.

 

«Сара, это невозможно», - сказала Джагги. - «Пол любит тебя. Он никогда не казнит тебя. Да он не очень-то любит снафф, вообще-то.»

 

«Почему вдруг он захочет казнить тебя?» - спросила Лайла. - «Ты – старшая рабыня, и ты ведешь его дела.»

 

«Я не сказала, что он хочет казнить меня», - спокойно продолжила Сара. - «Я знаю, что он любит меня, но он казнит меня в мой день рождения. Потому что я этого хочу.»

 

«Он не станет. Он не будет этого делать», - настаивали подруги, но, когда прозвучала ее последняя фраза, Джагги спросила: «Почему ты этого хочешь?»

 

Сара, одетая в легкую шелковую накидку, присела на край балюстрады в патио. Ее длинные волнистые рыжие волосы сверкали под заходящим сентябрьским солнцем. Две другие рабыни, полностью обнаженные, стояли, глядя на нее вопросительно.

 

«Мне будет 28 в октябре. Я слишком стара для рабыни в этом мире. Пол давно должен был продать или обменять меня. Я, конечно, могу служить ему еще много лет, но не в нашем мире богатых рабовладельцев. Да, я по-прежнему красива, но возраст уже не скроешь. Пол теряет лицо среди друзей и партнеров. Его нежелание расстаться со мной они воспримают как слабость. А с репутацией слабака он долго не протянет, они уничтожат его. Сейчас уже поздно обменять или просто отослать меня, это еще сильнее покажет его слабость. Ему следует убить меня, другого пути нет.»

 

«Он не станет», - продолжала настаивать Джагги. Она присела на колени на каменный пол, встряхнув своими длинными черными волосами. Лайла тоже преклонила колени, рядом с Джагги, и обе глядели на старшую рабыню, сидевшую на кромке баллюстрады. Из пяти рабынь в доме, только Сара, самая старшая, имела право сидеть в присутствии других.

 

«Я смогу его заставить. Позвольте мне рассказать мою историю, она не очень длинная.»

 

Несмотря на серьезность момента, обе рабыни с интересом приготовились слушать: Сара была отличной рассказчицей.

 

«Я начала встречаться с Полом еще в школе. В 15 я уже была его нижней, а в 16 я хотела видеть его своим пожизненным господином, и в мой день рождения, в качестве подарка я попросила его взять меня в постоянные рабыни. Он согласился, думая, что мне это скоро надоест. Но этого не произошло. Я помогала ему в делах, и он предлагал меня ценным клиентам. Я была счастлива быть ему полезной.»

 

Девушки восхищенно смотрели на Сару, которая продолжала свой рассказ.

 

«Два года спустя мы были в Брунее. Пол хотел получить там большой правительственный контракт на строительство. Я сопровождала его, как секретарша, но была готова быть использованной для успеха его дела. Мы встречались со многими важными персонами, и в конце я оказалась в распоряжение министра, Шейха Гамаля Аль-Мансура.»

 

«Аль-Мансур», - вздрогнула Джагги. Ей было знакомо это имя.

 

«Да, Аль-Мансур. Он и должен был подписать контракт. Пол был приглашен на ужин к нему во дворец, и я обслуживала обоих. На следующий день, когда , стоя на коленях, я делала Полу утренний минет, зазвонил телефон. Пол включил громкоговоритель, и я могла услышать их разговор. Аль Мансур был готов предложить фирме Пола стрительство всех правительственных зданий в ближайшие 20 лет, если тот предоставит меня в его пользование на 2 недели.

 

У меня внутри похолодело. Я была обречена, я знала это. Аль-Мансур уже тогда пользовался дурной славой, он успел убить немало рабынь, а выжившие были навсегда искалечены.

 

Я сосредоточилась, чтоб сделать Полу лучший минет в моей жизни. Я знала, что он будет последним. Он пообещал Аль-Мансуру перезвонить, и лежал, расслабившись, на кровати, наслаждаясь моими ласками. Вскоре мой рот был заполнен его жизненным соком, и я смаковала его, как в последний раз.

 

Пол лежал на спине, глядя на солнечный свет, проходивший через открытое окно. Он молчал, и я заговорила сама. Я даже не спрашивала, пошлет ли он меня к Аль Мансуру.Я спросила, КОГДА он отправит меня. Он удивил меня, ответив, что этого не произойдет: Аль-Мансур, скорей всего, убьет меня, чего он никак не может этого допустить. Я была очень благодарна ему, но я знала свое место, и знала, как следует поступить. Я убедила Пола послать меня, попросив лишь о двухнедельной отсрочке. Аль-Мансур с радостью согласился, думая, что Пол хочет насладиться мной напоследок.

 

Но у меня была другая причина для отсрочки. Она из секретарш Пола, Элли, 19-летняя брюнетка с большой грудью, была в него безумно влюблена, но слишком стеснялась ему в этом признаться. Но неделю спустя она уже была его нижней, а когда меня сдали Аль-Мансуру, было кому приласкать Пола и позаботиться о нем. Она стала его второй рабыней.

 

В условленное время личный самолет Аль-Мансура прибыл в нью-йоркский аэропорт Уетчестер, и Пол отвез меня на товарный склад, арендованный Аль-Мансуром специально для этого. Он оставил меня там, и должен был приехать забрать меня, если меня вернут живой, через две недели и два дня, считая время полета. Как только он удалился, мне было приказано раздеться, и я была упакована в деревянный ящик. Так, скорчившись в ящике, я провела долгое путешествие.»

 

В лучах заходящего солнца Сара и две обнаженные коленопреклоненные рабыни выглядели, как сцена из «Тысячи и одной ночи». Казалось, все происходит где-то в восточном гареме, а не в фешенебельном особняке чуть севернее Нью-Йорка.

 

«Я не буду рассказывать о двух неделях, проведенных у Аль-Мансура. С самого начала я не надеялась выжить, и, по правде говоря, много раз я желала лишь чтоб все было кончено, и чтоб он убил меня поскорей. К концу этих двух недель я была изнасилована во все мои отверстия самих шейхом, его приближенными и челядью, и даже его псами. Его любимый жеребец тоже получил меня в награду за выигранную скачку. Мои половые губы и клитор были вырваны, и раны были прижжены паяльником. Меня подвешивали за волосы и жгли пятки факелом, меня избивали до крови и растирали соль в свежие раны, мне ломали пальцы и выдергивали ногти, меня часами держали в выгребной, яме, где я должна была глотать содержимое, чтоб не захлебнуться, в общем, делали со мной все, что вы можете представить, и много того, чего вы даже представить не можете. Я потеряла счет времени, не знала, где я и что со мной, не чувствовала ничего, кроме неутихающей боли и унижения.

 

Наконец, один из его слуг взгромоздил меня на себя и доставил меня, уже неспособный передвигаться самостоятельно кроваво-синюшный кусок мяса, к своему хозяину. Рядом с ним стояла самая милая, невинная и очаровательноя восточная девушка, которую я когда-либо видела. «Это Мей Лин», сказал он. - «Ей всего 16, я купил ее у ее родителей всеге две недели назад. Она свободно говорит по-английски, и видела из укрытия, все, что мы делали с тобой. Я не дотрагивался до нее, и не позволял моим людям даже смотреть на нее.» И он прочел нам обеим письмо, адресованное моему господину.

 

Он хвалил мою покорность и готов был вернуть меня. Но он признавал ущерб, нанесенный собственности моего господина, и предлагал Мей Лин в качестве компенсации. Если Пол согласен, Мей Лин останется с ним, а я вернусь к Аль-Мансуру, который убьет меня, медленно и мучительно, для своего удовольствия. Если же вдруг Пол препочтет оставить меня, уготованная мне участь постигнет Мей Лин.

 

Мей Лин провела обратный полет в Америку в комфортабельном салоне самолета, а я опять была упакована в ящик. На том же товарном складе, меня, обнаженную, истерзанную, с окровавленным лицом и гноящимися ранами, бросили на грязный пол, а прекрасная Мей Лин стояла рядом со мной, в длинном шелковом белом китайском платье. Пол и Элли прибыли, и он прочел письмо, стоя передо мной. Я с обожанием смотрела на него, последний раз в моей жизни. Он ни за что не возьмет меня такую, какой я была. Он наклонился ко мне, чтоб попрощаться, и вдруг я услышала:

 

«Пойдем домой.»

 

Я возражала, еле шевеля разбитыми губами и выбитыми зубами, что я больше ни на что не гожусь, и что Мей Лин нужно уберечь от моей участи, но он, ничего не слушая, завернул меня в одеяло, бережно взял на руки и направился к выходу. Прежде чем я лишилась чувств, я услышала пронзительный крик Мей Лин «Не-е-ет!!!».

 

Две недели спустя, когда я в постели приходила в себя после операции, он предложил мне выполнить любое мое желание.

 

«Любое?» - спросила я.

 

«Любое», - ответил он, - «если это в моих силах».

 

Я попросила отложить исполнение желания на будущее. Я уже тогда понимала, что он сам не сможет расстаться со мной. Я уже тогда знала, ЧТО мне понадобится в будущем.»

 

Рассказ был окончен, рабыни перевели дыхание, и Сара продолжила.

 

«Он никогда не изменяет своему слову. Сегодня я попрошу его казнить меня, публично, в мой день рождения, и он не откажет мне.»

 

Девушки молчали. Добавить и вправду было нечего. Пол всегда держал слово. Если Сара попросит его казнить ее в свой день рождения, он сделает это.

 

Чтоб сменить тему, Лайла спросила, что стало с Элли.

 

«Элли была хорошая рабыня, толковая, верная и преданная. Но она быстро наскучила Полу, он совсем перестал ее использовать, когда я поправилась. Потом он подарил ее кому-то из своих важных клиентов, а тот продал ее какому-то перекупщику. Кажется, она кончила дни в восточном снафф-борделе.»

 

Опять наступило молчание.

 

«Ты рассказала нам не все. Что было с тобой дальше?» - спросила Джагги.

 

Солнце уже зашло, но вечер был теплым, ветерок ласково обдувал обнаженные тела девушек, и приносил из сада аромат поздних осенних цветов. Сара продолжала свой рассказ.

 

«Пол отвез меня домой. Лучшие пластические хирурги и косметические дантисты занимались мной целый год. Их трудами я стала выглядеть даже лучше, чем раньше. Он так же устроил меня на ускоренный курс делопроизводства и финансов, после которого я могла помогать ему вести бизнес. Только тогда я узнала, во что обошлось мое излечение: за эти деньги он мог купить несколько рабынь высшего качества.»

 

«Вот видишь, он любит тебя. Он не казнит тебя», - сказала Лайла. Более опытная Джагги молчала.

 

«Лайла», - спросила Сара, - «ты тут полгода. Как часто хозяин тебя использует?»

 

«Раз-два в месяц.»

 

«Лайла, тебе 18», - вмешалась Джагги, - «ты самая младшая из нас. И хозяин использует тебя не чаще двух раз в месяц, даже реже, чем меня и других рабынь. А с Сарой он спит раз 20 в месяц, не меньше. Сара права, он безумно любит ее. Так безумно, что это начинает вредить ему и его делу.».

 

«Все так, Лайла. У него 5 рабынь», - продолжила Сара. - «Люди в его положении имеют 10 или больше. Мир, в котором он живет, жесток, и не терпит слабости. Пол должен избавиться от меня, или они его растерзают, как стая волков.»

 

«Да», - сказала Джагги. - «Но его трудно будет убедить.»

 

«Увы», - ответила Сара. - «Но я смогу.»