Фантазия для двух рабынь (повешение)

Автор: Олри

 

Две голые рабыни Пэтти и Викки, лёжа на большой кровати, наблюдали через окно, как их хозяин Джон трудится на заднем дворе, отпиливая и прибивая доски. После утреннего секса с ними и завтрака, он заканчивал сооружение новой виселицы, испытать которую сегодня первой должна была Викки. Девушки, вволю наласкавшись друг с другом, лениво играли со своими, приятно утомлёнными, письками. Каждый раз, когда Джон ударял по гвоздю, они глубже заталкивали пальцы во влагалище. Им снова хотелось его внимания и члена...

 

Уют мягкой постели и тепло нагретой комнаты располагали к сексуальным забавам. Чем Хозяин и занимался с ними всю неделю. Но всё хорошее кончается и сегодня был их последний день. И этот день был прекрасен. Мутанки не привыкли думать о будущем, все их мысли и чувства были сосредоточены только в настоящем и они наслаждались моментом... А за окном благоухала осенняя природа.

 

В далёкой, подёрнутой дымкой, синеве неба медленно таяли белые облака. Зелёно-багряные клёны, блестели под ярким солнцем, роняя листву на жёлтые кипы кустов, растущих вдоль высокого дощатого забора, ограничивающего широкий травянистый двор позади дома. Золотая листва лежала на газоне и бетонных дорожках. Для конца сентября было тепло и Джон на заднем дворе работал в одной рубашке, заправленной в холщёвые джинсы.

 

Когда последний гвоздь был забит, Джон вернулся в дом и, взяв рабынь, залез под душ. Девочки, нежно протирая губкой его тело, едва не подрались за право прикоснуться к члену Хозяина. Он милостиво разрешил Викки взять член в рот. Встав на колени, рабыня начала старательно сосать, в то время как Джон, ощущая горячие струи душа на плечах, целовал соски игривой Петти, приподнимая ей грудки, а другой рукой медленно исследовал скользкие складки её влагалища...

 

Член уже начинал наливаться силой, но кончать Джон не собирался. Предшествующая неделя и прошедшая ночь, порядком иссушили его яйца. Вернее притупили желание, но мысль о предстоящей казни Викки всё же возбуждала. Пользоваться роскошным женским телом, которое через несколько часов будет кормом для червей. Жизнь которая станет просто его воспоминанием...

 

Вволю наигравшись, он оделся и велел рабыням сделать друг дружке по хорошей клизме, а сам пошёл заваривать чай. Потом они все вместе сидели в гостиной, запивая чаем большие бутерброды с молочным сыром. Ели только Джон и Петти, Викки уже второй день сидела только на чае. Джон не хотел чтобы при повешении она испачкала помост новой виселицы своим дерьмом. Затем он вывел, зябко поёживающихся, голых рабынь на задний двор.

 

Петти получила большую метлу в руки и начала старательно сметать листья с дорожек, а Викки была поставлена Джоном на помост и с интересом разглядывала деревянное сооружение, вздымавшееся в воздух на три метра у неё над головой. Подойдя к опорному столбу, Викки чувственно провела ладонью по неровному дереву. Как и все мутанки, подверженная ускоренному взрослению и выращенная на ферме, она выглядела уже как взрослая девушка, но за свои шесть лет знала очень мало. Но это было ей знакомо.

 

Нечто похожее стояло во дворе их фермы, у прежнего её хозяина, и девушка несколько раз видела как на нём вешали.

- Нравиться? - спросил её Джон.

И, улыбнувшись, добавил:

- Я построил точно такую, как видел в вестернах и она очень подходит для тебя.

 

Затем дёрнул за рычаг, и створки люка с грохотом упали. Джон залез под виселицу, закрыл створки и зафиксировал их. Потом вернулся на помост и несколько раз подпрыгнул, проверяя прочность крепления. Викки стояла рядом, заложив руки за спину. Она воображала верёвку на своей шее и готовый открыться люк под ногами. Глядя на её обнажённую, вполне развитую, фигурку с выпуклыми шарами грудей и торчащими сосками, подтянутый живот и манящую щёлку между бёдер, Джон почувствовал, как снова напрягается его член и подошёл к ней, расстёгивая ширинку.

 

Подчиняясь его знаку, рабыня покорно опустилась на колени и, обхватив горячими губами его орган, тут же начала сосать... Джону очень нравилась её работа головой! Подметавшая рядом Петти, ревнуя подругу, начала яростнее скрести метлой по листве. Джон посмотрел на неё и, подняв Викки, развернул попкой к себе. Наклонившись, девка упёрлась руками в опору виселицы и услужливо отклячила зад, обнажив влажную промежность и выпуклые дольки киски.

 

Джон тут же схватился за круглые булки её ягодиц. Раздвинул их и, поводив головкой члена по пизде, вошёл в неё, вогнав своего дружка на всю длинну... Взяв Викки за бёдра он ритмично насаживал тёлку, с силой хлопая пахом о её пружинящую задницу. Полюбовавшись видом, вставил большой палец ей в анус. Там было жарко и ... чисто. Джон не торопясь продолжил...

 

В его мире, женщин-нормов было так же мало как и мужчин, зато таких как эти мутанки хватало с избытком. Во время Эпидемии вирус, за три дня убивавший мужчин, у выживших женщин вызвал самопризвольный мутагенез яйцеклеток и они теперь непрерывно беременели и рожали. Созревание плода и родившихся детей, из-за изменений генома, тоже шло ускоренно. В шесть лет девочки уже выглядели 18-летними и могли производить потомство даже без участия мужчин.

 

Лишь один из 100 новорожденных был мальчиком или оказывался девочкой-нормой. Мутанки же, стремительно подрастая, рожали новые сотни себе подобных. И так непрерывно, сразу после полового созревания и нескольких первых месячных. Их растущую численность надо было контролировать и ограничивать, чем и занимались на фермах и в АМSC, один из филиалов которого Джон уже некоторое время и возглавлял.

 

Благодаря этой работе он теперь был хорошо обеспечен и имел широкий доступ к множеству молоденьких рабынь. Тёлок в основном использовали как мясной скот и рабочую силу для восстановления пошатнувшейся экономики, но особенно смазливых брали в личные рабыни, спрос на которых в последнее время стремительно рос. Благодаря протекции своего дяди Виктора, Джон оказался у самых истоков всего этого.

 

Но хотя он и занимался этим уже не первый год, но до сих пор ещё не съел ни одного куска человечинки, предпочитая употреблять баб более традиционным способом. Сыра из женского молока ему вполне хватало, хотя и вынужденное вегетарианство, из-за массового вымирания скота, не доставляло удовольствия. От женского мяса Джон пока воздерживался, но недавно пристрастился к волнующим играм ставшего весьма популярным долчет-движения.

 

Идейка родилась ещё в конце прошлого века, но после Эпидемии оказалась основой целой идеологии. Нравы Евросоюза всё более развращали умы отсталой в этом отношении Америки. Казни мутанок становились всё более популярными. По мере уменьшения продовольственного кризиса, разделка женщин на мясо постепенно приобретала вид развлечения. Тем более, исследования в лабораториях показали, что к 20-ти годам мутанки выглядели уже как 60-летние и мучительно умирали от износа всех органов и систем организма, а так же появления множества раковых опухолей.

 

Ускоренное развитие и непрерывные самопроизвольные беременности и роды, были несовместимы с долголетием. Половое зачатие так же сохранялось, мутанок можно было оплодотворять вполне обычным путём, как девушек-нормов, вот только подгадать нужный момент для этого было весьма затруднительно. Но когда это происходило, беременность длилась как и раньше - по 40 недель и рождённые мальчики и девочки в своём развитии являлись нормальными людьми, какими они были до Эпидемии.

 

Вот почему таких детей и стали называть"нормами". Учитывая огромные потери, в основном, мужского населения во время Эпидемии их берегли и культивировали, а мутанок использовали как мясо. Человечество постепенно распадалось на два вида. Джон любил читать популярную литературу и смотреть новости. Пережив лихое время он чувствовал себя свидетелем и участником возникновения Нового Мира.

 

И сейчас, отдыхая в недельном отпуске от работы, он развлекался с двумя рабынями-мутанками. У Викки уже второй месяц не было месячных, у Петти где-то тоже так. Вскоре у них должны были начать расти животы, а месяца через четыре наступить первые роды. Джон этого не хотел. Трахать беременных он не любил и рабынь всё равно пришлось бы менять. Вот он и решил осуществить одну из своих фантазий, подхваченную от общения с Интернетом.

 

Налюбовавшись видом прыгающих ягодиц Викки, Джон повалил её на деревянный настил, лёг сверху и широко раздвинул руками её ноги. Прикоснувшись к влажному лону рабыни, Джон почувствовал, как она дрожит. Он слегка лизнул её торчащие соски. А затем, больше не в силах оттягивать блаженство, вонзил член в ждущее лоно мутанки. Бешено предаваясь любви на грубых досках виселицы, он быстро довёл её до оргазма, а затем, со стоном, кончил и сам.

 

Джон поднялся с распластанного тела девушки и сказал:

– Пора выбрать для тебя верёвку.

Викки села, продолжая держать ноги широко разведёнными в стороны и из красной, слегка приоткрытой после ебли пиздёнки выплеснулась струйка свежей белой спермы. Потом Викки встала и последовала за Хозяином к сараю, всё ещё сохраняя внизу живота ощущения только что пережитого секса.

 

Стоя в дверях Викки смотрела как Джон выбирал то, что было нужно. Она и не думала, что существует столько сортов верёвок и обрадовалась когда Хозяин сообщил ей, что сумел подобрать достаточно прочную, чтобы выдержать её вес. Верёвка была из витой, белой и блестящей, шелковистой на ощупь. Длинна тоже была подходящей. Джон засунул в карман ещё пару обрезков - для связывания.

 

- Хозяин, я хочу пописать, - обратилась Викки к нему.

Джон разрешил и рабыня, на шаг отступив назад, присела в траву. Разведя пальчиками торчащие губы письки, она выпустила журчащую струю мочи, а затем сорвав пучок зелени подтёрлась им как привыкла делать на ферме.

 

Потом они прямиком направились к виселице и Джон сел на край помоста, велев Викки встать в центре, под перекладиной и заложив руки за спину. Чтобы соорудить на конце верёвки удавку, Джону потребовалось несколько минут. Удовлетворённый своей работой, он подошёл к ждущей его рабыне. Потом перекинул верёвку через перекладину виселицы и крепко привязал конец к скобе опорного столба.

 

Викки вздрогнула, когда петля, будто дразня, закачалась перед самым её лицом. По приказу Хозяина она поймала рукой раскачивающуюся верёвку и снова почувствовала, какая она холодная и скользкая, надевая петлю себе на шею. Опустив руку, она потёрла вновь зазудевшую письку. Джон подошёл сзади и затянул петлю настолько, что ей стало трудно дышать. Он прижался к её попке, а его руки, скользнув вниз, начали мять её груди, цепляясь за вскочившие соски. Рука Викки в письке стала мокрой...

 

Всё это время, наблюдавшая за их приготовлениями Петти, с громким хлопком выронила метлу из рук. Хозяин явно пренебрегал ею и, хоть эта выскочка Викки, будет повешена сегодня, это не даёт ей право столь единолично получать удовольствие. Это привлекло внимание Джона и, посмотрев на Петти, он поманил её пальцем. Оставив метлу, рабыня быстро поднялась на помост. Джон приказал Викки держать руки за спиной и немного раздвинуть ноги.

 

Затем он велел Петти встать на колени возле подруги и языком ласкать её киску. Петти ожидала другого, но безропотно выполнила волю Хозяина, ощутив острый запах выделений Викки. Её острый язычок погрузился в приоткрытую щель и стал вылизывать скользкие складки половых губ.

– Хозяин построил это для меня, – возбуждённо сказала ей Викки сверху. – Как тебе нравится?

 

В ответ Петти сжала губами её клитор, заставив Викки охнуть.

– Скоро люк подо мной раскроется, я повисну и буду висеть, пока не умру,- продолжила Викки.- Я принадлежу Хозяину и он выбрал меня.

Джон хорошо знал эти внушённые мутанкам слова и мысли, и сейчас просто возбуждённо наблюдал за соперничавшими рабынями. Спешить ему было некуда...

 

Он знал так же, что они иногда занимались любовью друг с другом, несмотря на то, что постоянно пытались выяснить кого из них Джон предпочитает больше. Сейчас же, вид двух голых девок, одной с петлёй на шее, другой вылизывающей у неё киску, просто доставлял ему огромное наслаждение. И Викки сейчас нравилась ему больше: стоящая на цыпочках с вытянутой шеей, с оттопыренной круглой попкой, выпрямленной спиной и задорно торчащими сиськами. Знание того, что вскоре она превратится в труп возбуждало ещё больше...

 

И Джону в голову пришла новая мысль.

- Не ссорьтесь девочки, - примирительно сказал он. - Я люблю вас обеих. И сегодня казню обеих, сначала Викки, а потом и тебя Петти.

- Но ты проявила недопустимое нетерпение, - обратился Джон к стоящей на коленях рабыне. - И будешь за это наказана.

 

Но сначала ему самому пора было облегчиться. Он встал на краю помоста и достав член из штанов, велел Петти, подползти на коленях, стоять рядом и держать член рукой. Затем расслабился и от души помочился на траву под виселицей. Девушка нежно придерживала член пальцами, зачарованно рассматривая сверкавшую в солнечных лучах струю мочи.

 

Когда Джон закончил, то тут же сунул свой член ей в рот. Погрузив руки в шелковистые волосы он с силой прижимал затылок рабыни, так что её губы и нос постоянно упирались в его пах. Тяжело дыша и давясь Петти прилежно сосала. Уйдя в ощущения члена Джон медленно наполнялся истомой, приближаясь к развязке. Ритмично двигая тазом он посмотрел на стоявшую с петлёй Викки и тут же бурно кончил в рот сосавшей его рабыни...

 

- Не глотай и открой рот, - приказал он ей.

Сжав ствол члена пальцами Джон выдавил последние капли между губ девушки и с улыбкой сказал Петти:

- А теперь покорми этим подружку...

 

Петти поднялась, подошла к Викки и крепко поцеловала её, переливая дар Джона в рот соперницы. Когда её язык проник в Викки, та расслабилась. Верёвка затянулась туже, мешая ей дышать, но вкус спермы, которую она глотала,доставил ей огромное удовольствие. Как и то, что последовало потом.

 

Петти стояла рядом с перепачканной мордашкой, ожидающе глядя на Хозяина и тогда он велел ей снять петлю с шеи Викки, а той, подать ему оставшуюся у помоста метлу. Девочки переглянулись, но поспешили исполнить сказанное. Джон снял помело с метлы и вставил черенок глубоко в щель между створками люка, как раз под петлёй. Подвинув Петти он померил высоту и убедился, что закруглённый конец черенка достаёт ей чуть пониже пупка.

 

- А теперь садись на этот кол! - велел он оторопевшей девушке.

Петти заколебалась и тогда Джон подхватил её под ягодицы и буквально насадил на торчащий из помоста деревянный штырь. Рабыня вскрикнула, но губки её киски покорно приняли в себя черенок. Морщась, девушка опустилась влагалищем до конца и замерла, видимо, ощутив штырь где-то возле самой матки.

 

Джон взял петлю и накинув её на шейку Петти, туго затянул узел за правым ухом. Светло-каштановые волосы девушки при этом волнисто спадали на её левое плечо и грудь. Последним штрихом Джон сковал ей руки наручниками, которые всегда носил за поясом, рядом с ножнами охотничьего клинка. Петти стояла боясь шевельнуться и часто дышала от испуга. В этой позе она очень понравилась Джону и он пока ограничелся этим.

 

Довольный своей выдумкой он решил обдумать потом какое-нибудь приспособление для крепления кола под петлёй. Такое сочетание могло ещё пригодиться в будущем. Думая так, он оглаживал податливое тело Петти, блестевшее под нежаркими осенними лучами предполуденного Солнца. Налитые молоденькие груди с тёмными кружками больших ореол и торчащими сосками. Вздрагивающий плоский животик, напряжённо выпирающий под пупком. Крутые полушария гладких ягодиц и матовую атласность бёдер.

 

Затем проверил пальцами упругость ануса и туго обхватившие, уже ставшую влажной поверхность черенка, большие половые губы горячей пиздёнки. Лобок рабыни, как и всё тело, кроме головы, было начисто лишено волос. Это было одним из признаков мутанок, как и отменное здоровье, и физическая красота большинства из них. Ускоренное развитие делало кости мутанок очень прочными, кожу гладкой, а мышцы эластичными.

 

Но основным свойством их психики была покорность и полная пассивность, что являлось положительным моментом, при их явной физической силе и выносливости. Это поддерживалось и искусственным отбором Селекционной службы на многих фермах. Все дефектные особи сразу шли на мясо или направлялись на молочные комбинаты для последующих доек после родов. На Аукционы поступали только отборные экземпляры и таких было великое множество. Красота стала доступна всем и потому уже не ценилась так как прежде.

 

За всеми этими делами время уже приблизилось к обеду и Джон почувствовал приступ голода. Возня с тёлками его уже утомила и опустошённые яйца требовали заслуженного отдыха. Даже не взглянув на Петти, оставшуюся стоять насаженной на черенок и с петлёй на шее, он, пинком, согнал Викки с помоста, затем закрыл её в туалете, а сам пошёл на кухню разогревать обед.

 

Хорошенько пообедав он выпустил Викки, терпеливо сидевшую в темноте на унитазе и, отломив полплитки шоколада, разрешил ей выпить чаю и помыть посуду. Когда она закончила с этим Джон снова отвёл девушку к сараю и вручил ей кирку и лопату. Возле кустов у забора он показал ей место, где надо было выкопать яму, которая послужит для неё могилой. Немного посмотрев как Викки копает, Джон удовлетворённо усмехнулся и вернулся в дом. Проходя мимо виселицы он приветливо помахал рукой застывшей на колу Петти.

 

Девушка кряхтела и переминалась с ноги на ногу, пытаясь выбрать более удобное положение между распиравшей её лоно деревяшкой и царапавшей шею петлёй. Умиротворённый Джон, включил телевизор и, развалившись на диване, предался послеобеденному отдыху...

Часа через полтора он вышел проведать девочек. Петти всё так же торчала под виселицей, а Викки, покрытая потом рыла себе могилу.